Хотелось начать классически: «в день праздника улицы города стали как будто шире». Но происходящее в арабских странах не похоже на праздник.

Так что уместнее другая банальность: «мир замер в оцепенении». Комментаторы СМИ не могут сказать ничего вразумительного. Политические аналитики и ученые-востоковеды также не радуют глубиной оценок происходящего.

Стыдливо притихли МИДы и разведки практически всех стран: выходит, что посольства и резидентуры проморгали то, что зрело в арабском мире десятилетиями. У Арабской революции нет своих Троцких и Бакуниных, Торезов и Грамши, Сьенфуэгосов и Насеров, Либкнехтов и Люксембургов. Народ вышел на улицы. Имя Аллаха — в лозунгах и властей, и оппозиции. Затрещали вроде бы светские режимы. Но в рамках этих светских режимов власти реализовали верхушечные, если угодно, поверхностные имитационные модернизационные проекты. При этом они использовали в своих моделях и властных технологиях, как им казалось, умело ислам. Но ведь и протестующие против них скандируют: «Нет Бога, кроме Аллаха!..» «Коллективным пропагандистом и агитатором» стал Интернет, и, в отличие от «оранжевых» баталий 90-х годов, телевидение выполняет лишь вспомогательную функцию.

Твиттер — сегодняшняя «Искра». А блогеры — ее курьеры. Попытки свергаемых лидеров выставить вместо себя альтернативных, но зависимых от них лидеров, в том числе не только идеологических, но и биологических сыновей, не удаются. Не видно среди вожаков протестующих и тех, кого в последние годы не без оснований было принято бояться, — радикалов", рвущихся к власти". А ведь «шахиду собраться — только подпоясаться!» Обвинить в происходящем внешние силы сложно. Вашингтонский обком? Мировая закулиса? Или ЦРУ в обнимку с Моссадом? Думаю, все подозреваемые в заговоре по меньшей мере с тревогой смотрят англоязычную «Аль-Джазиру». Великую арабскую революцию в один цвет — оранжевый или зеленый — не выкрасить. В рядах восставших и безработная молодежь без четких представлений о какой-либо идеологии: и анархисты-синдикалисты с портретами Че-Гевары в Тунисе, и краснознаменные леваки в столице Иордании, и мусульманские и христианские деятели в Каире, и многоопытные политики, ранее сервильные к правящим режимам, а сегодня под страхом расплаты примыкающие к протестующим, — Тунис, Египет. Здесь и военные, наконец вспомнившие о том, что они часть народа, — Тунис, Египет, Ливия. Объединяет всех, пожалуй, одно — их вывели на улицу схожие для всех «заполыхавших» стран проблемы: беззастенчивая коррупция, неработающие социальные лифты, неубедительность правящих партий, нищие зарплаты и пенсии. Полыхают не бедные, в общем-то, страны. Алжир экспортирует природный газ, Ливия — нефть, Марокко — фосфаты, каждая страна что-то продает и производит. Но на вопрос, куда уходят деньги от вывоза национальных богатств, ждать ответ надоело. Я был недавно по соседству в относительно спокойных сегодня странах — членах Лиги арабских государств и Африканского союза. И пытался задавать вопросы лидерам этих стран о причинах событий. Мне пришлось выслушивать манифесты о подрывной роли США, Израиля и неких неправительственных организаций. Это с одной стороны. А с другой — признание факта «поколенческого разрыва». Двадцатилетние не выбирали тех, кто правит третий десяток лет.

Но все ответы объединяло тотальное непонимание происходящего. Почему? Как? Где наша элита? А элита оказалась офшорной. И ее отрыв от народа настолько чудовищен, что говорить об общих ценностях и интересах просто не приходится.

Мы не можем предсказать сегодня, когда и чем закончится Великая арабская революция и когда и где ее ждут неминуемые для любой Великой революции Вандея или 37-й год. Но самое тревожное, мы не можем сегодня ответить на вопрос: кто следующий? Гадать здесь можно до бесконечности. Но в международной политике, как, впрочем, и везде, всякая бесконечность имеет свой предел.

Источник: rg.ru