Отказ России от участия в совместном с Ираном газовом проекте свидетельствует, по мнению одних экспертов, об изменившемся политическом курсе Москвы в отношении Тегерана, по мнению же других — о переориентации России на более выгодные для нее проекты.

«Сотрудничество [России] с Ираном шло со слишком большим креном в пользу Ирана, — сказал Trend по электронной почте президент Института по изучению Ближнего Востока Евгений Сатановский. — От этого Тегерану придется отвыкать — список партнеров у России гораздо больше, чем у ИРИ, и Москва может выбирать выгодные проекты, а не хвататься за все подряд, как это было в 90-е годы».

В конце прошлой недели стало известно, что Россия отказалась от участия в масштабном геополитическом проекте — строительстве газопровода Иран-Пакистан-Индия, известного под названием «Мир». Посол России в Пакистане Андрей Будник заявил, что «ни одна российская компания не заинтересована в осуществлении газового проекта между Пакистаном и Ираном».

По мнению Сатановского, проект газопровода «Мир» высокорисковый, и его экономическая эффективность вызывает большие вопросы в отличие от террористических угроз на трассе, которые вопросов не вызывают.

«Нестабильность в Пакистане, в том числе в районе границы с Ираном, растет, — сказал он. — Сепаратизм белуджей, активизация пенджабских талибов, явный провал коалиции в Афганистане — главные причины отказа от участия в строительстве трубопровода».

Сатановский считает, что еще одним аргументом против этого проекта является то, что Индия не подтвердила пока готовности принять трубопровод на своей территории и не участвует в проекте.

«Индия всегда просчитывает экономические риски в больших проектах, — сказал он. — Если Дели при его потребности в энергоносителях вне проекта, значит с проектом что-то не так».

Проект газопровода «Мир» стоимостью в 7,6 миллиарда долларов предполагает транспортировку иранского газа в Пакистан. Газ будет поставляться с месторождения «Южный Парс». Первоначальная пропускная способность газопровода составит 22 миллиарда кубических метров природного газа в год, который, как ожидается, впоследствии будет увеличена до 55 миллиардов кубических метров.

Протяженность указанного трубопровода должна составить 2700 километров, при этом 1100 километров пройдет по территории Ирана, 1000 километров — по территории Пакистана и 600 километров приходится на территорию Индии. Диаметр трубы составит 1400 миллиметров, однако в случае отказа Индии от участия в проекте ее диаметр составит 1050 миллиметров. Строительство должно было начаться, в соответствии с соглашением, в середине 2010 года и ориентировочно будет продолжаться в течение пяти лет.

В Иране уже построено 900 километров газопровода диаметром 56 дюймов от газоперерабатывающего комплекса Асалуе до города Ираншахр.

В 2008 г. Индия объявила о выходе из проекта, указав в качестве причины необходимость урегулировать вопрос о цене транзита газа с Пакистаном для полноценного участия в этом газовом проекте.

По мнению американского эксперта Тэда Галена Карпентера (Ted Galen Carpenter), решение об отказе от участия в строительстве газопровода явилось последним знаком изменения политики России в отношении Ирана.

«Кремль все более озабочен поведением Тегерана, особенно в отношении его ядерной программы, и начинает реагировать соответствующим образом», — сказал Trend по электронной почте Карпентер, вице-президент отделения по изучению обороны и иностранной политики университета Като, США (Defense and Foreign Policy Studies, Cato Institute).

Москва, по его словам, прошла путь от надежного друга и торгового партнера Ирана до гораздо более противоречивой своей позиции в отношении ИРИ.

«Согласие России принять более жесткие экономические санкции ООН и очевидный отказ продать системы С-300 являются другими признаками изменившегося отношения, — сказал Карпентер. — Двусторонние отношения еще не перешли в стадию взаимной вражды, которая существовала при власти шаха, но теперь они явно менее сердечные, чем были в последние годы».

Россия, ранее выступавшая против введения новых жестких мер в отношении Ирана и настаивавшая на дипломатическом решении проблемы, присоединилась к Соединенным Штатам, Великобритании, Франции и Германии в своей поддержке резолюции МАГАТЭ, настаивая, однако, на проведении стратегии «двойного пути» в отношении Ирана, предполагающей сочетание санкций и переговоров.

22 сентября президент России Дмитрий Медведев подписал указ о запрете на передачу Ирану комплексов С-300, бронетехники, боевых самолетов, вертолетов и кораблей. Это предусматривает подписанный главой государства указ о мерах по выполнению резолюции Совета Безопасности (СБ) ООН 1929 от 9 июня 2010 года. Контракт на поставку Ирану пяти дивизионов ЗРК С-300 ПМУ-1 был подписан в конце 2007 года. Сумма сделки составила 800 миллионов долларов.

Профессор Кямран Дадхах (Kamran Dadkhah) считает, что между Россией и Ираном складываются сложные отношения.

«С одной стороны, Россия не желает видеть ядерный и сильный Иран, с другой стороны, Россия считает выгодной для себя конфронтацию Ирана с США и будет в дальнейшем поощрять ее, пусть даже и закулисно», — сказал Trend по электронной почте Дадхах, профессор Северо-Восточного университета США.

По его мнению, Россия выиграла экономически от вражды между Ираном и Соединенными Штатами. «В вопросе Каспийского моря Россия практически лишила Иран его прав по соглашению 1921 и 1940 годов, — сказал Дадхах. — Кроме того, Россия продала самолеты и военную технику в Иран, хотя объемы торговли не были значительными, а также взяла на себя строительство АЭС в Бушере».

Но Россия, по его словам, является игроком на международной арене, на которой она стремится занять достойное место, так как не является той сверхдержавой, каковой была до распада Советского Союза.

«Следовательно, для России важно, чтобы ее не рассматривали как дружелюбно настроенную к таким „изгоям“, как Иран, страну, — сказал Дадхах. — Отношения с США гораздо более важны для России, чем ее торговое партнерство с Ираном».

Он полагает, что Москва будет вести двойную игру: она будет поддерживать отношения с Тегераном, не расширяя их, и разыгрывать иранскую карту в отношениях с США.

С другой стороны, по его мнению, правящему режиму Ирана выгодно иметь «внешнего врага» и закрепить абсолютную власть, но эта практика наносит ущерб национальным интересам иранского народа.

«Страна лишена возможности выбора лучшей альтернативы или торговли с наиболее выгодными партнерами, — сказал Дадхах. — В результате такие страны, как Китай, Россия, Объединенные Арабские Эмираты и теперь даже Турция и Индия воспользовались ситуацией и извлекли за счет иранцев экономическую выгоду».

Иранский эксперт по международным вопросам Гасан Бехиштипур (Hasan Behishtipur) с сомнением относится к этой новости, считая, что если произошли какие-либо изменения в политике России в отношении Ирана, то новый курс должен быть оглашен представителями российского руководства, а не на уровне посольства России в Пакистане.

«В российском посольстве не могут не знать, что резолюция 1929 не предусматривает меры против энергетического сектора Ирана, — сказал Trend по телефону Бехиштипур. — Несмотря на то, что США, Европа, Канада, Австралия и Япония применили энергетические санкции против Ирана, политика России отличается от политики этих стран».

Резолюция 1929, помимо проверок иранских судов и ограничений касательно судоходства страны, предусматривает санкции в отношении иранских банков за рубежом, если они, предположительно, имеют отношение к развитию иранской ядерной или ракетной программы. Резолюция также призывает проявлять бдительность при осуществлении транзакций с участием иранских банков, в том числе Центробанка.

Принятый 24 июня Конгрессом США законопроект об односторонних антииранских мерах и дополнительные санкции, одобренные в июле главами МИД 27 стран Евросоюза, направлены в основном на энергетический сектор Ирана и предусматривают, в частности, замораживание инвестиций в нефтегазовый сектор страны, запрет на передачу отраслевых технологий и оборудования, а также на оказание профильных услуг.

По словам Бехиштипура, если Россия будет сотрудничать с США и в сфере энергетических санкций, то это будет новый политический курс Москвы.

«Необходимо дождаться подобного заявления со стороны официальных представителей России, — сказал он. — Я считаю, что это заявление было сделано самим посольством, не располагавшим достаточной информацией. Но если Россия действительно намерена осуществлять новую политику, то, делая заявления в такой форме, она оценивает возможную реакцию».

Источник:inosmi Автор Т.Коняева