Период правления «демократической» власти в России продолжается уже двадцать лет, и может показаться, что это показатель стабильности и даже незыблемости этой власти. Однако, устойчивость режима во многом определили два фактора – богатство России ресурсами (и наличие спроса на них на Западе и в Китае) и наследство, полученное от СССР. При отсутствии этих факторов скорее всего наблюдалась бы картина, характерная для Латинской Америки середины прошлого века – беспрерывные военные перевороты, интервенции, голод и т.д.

Однако то, что «латиноамериканских сценариев» не было двадцать лет, вовсе не означает, что их не может быть в принципе. И если, например, прямое вмешательство других государств во внутрироссийские дела будет невозможным еще длительное время благодаря полученному в наследство от Союза ядерному оружию, то с военными переворотами все не так просто.

Для того, чтобы военная хунта стала возможной, нужно соблюсти несколько условий. Во-первых, уровень политизированности общества, и, как следствие, армии, должен быть крайне высоким. Это условие, как нетрудно убедиться, выполнено. Во-вторых, положение самой армии должно быть как минимум плачевным. В данном случае речь идет не о бытовой и социальной обустроенности военнослужащих, а о том, для чего армия и существует – о боеготовности. Потому как если солдаты и офицеры понимают, что в силу чисто технических причин защищать Родину они просто не в состоянии, разве что бежать в случае чего на врага со штык-ножами в зубах, у них начинают появляться всякие нехорошие мысли. При этом, как показывает практика, для переворота как раз боеспособности завсегда хватает – против гражданских и полиции даже ржавые танки и вертолеты годятся. В третьих – материальное положение военнослужащих. Если профессионал, отдавший армии пятнадцать лет жизни, имеет зарплату, сопоставимую с зарплатой водителя маршрутки, это тоже может послужить катализатором определенных настроений. И, наконец, критическое недовольство должно возникнуть среди генералитета. А вот тут у нас до недавних пор было относительно спокойно. Однако теперь, благодаря г-ну Сердюкову, можно говорить о том, что четвертое условие также выполнено.

Для начала, сам факт назначения директора мебельного магазина Министром обороны был ударом по генералам, по их гордости и престижу. Если командовать может любой табуреточник, зачем тогда генералы? Дальше – больше. Сказать, что Сердюковская реформа – это что-то новое, довольно сложно. Процесс развала армии как начался в конце 80-х, так никак и не остановится. Однако Сердюков впервые начал закреплять уже сложившиеся реалии юридически, сокращая полки и дивизии (действительно уже зачастую небоеспособные) пачками. Фирменным стилем стали и разнообразные объединения. Например – из шести военных округов делают четыре оперативно-стратегических командования. Что это значит? Правильно, количество генеральских должностей сократится. Этим командованиям будут подчинены и силы ВВС, ПВО и ВМС, включая флоты – и опять минус генералы и адмиралы. Это, что называется, в стратегическом масштабе, это по генерал-полковникам и генералам армии, а по всяким генерал-майорам и полковникам– совсем беда. Такие «новации», как сокращение количества военных аэродромов с 245 до 27 без сокращений в генеральских рядах никак не обойдутся, а таких «новаций» десятки.

Личные качества министра обороны тоже играют очень важную роль. Скажем, 30-го сентября Сердюков посетил учебный центр Рязанского Воздушно-десантного училища. Встречали – начальник училища, Герой России, гвардии полковник Андрей Красов с подчиненными – заместителем гвардии полковником Волковым и другими. Прилетел министр лихо, на вертолете. Увидев с высоты построенный на территории учебного центра деревянный храм Ильи Пророка, Сердюков по непонятным причинам впал в лютое бешенство. Выйдя из вертолета, он немедленно принялся крыть нецензурной бранью начальника училища, называя его «долбо… ом» и т.д., причем при подчиненных. Что характерно – даже самые отмороженные армейские самодуры обычно не критикуют командира при подчиненных. Устав запрещает. Критикуя командира, ты критикуешь всю армейскую систему. Однако наш мебельный менеджер с уставом не знаком и закон ему не писан. Как вы думаете, какие теперь настроения относительно действующей власти вообще и министра обороны в частности царят в Рязанском училище и Воздушно-десантных войсках в целом? Вот то-то и оно.

Конечно, можно предположить, что все не так уж и печально, потому как в противном случае это дошло бы и до команды Медведева и Путина – а ведь там вовсе не идиоты сидят. Но дело все в том, что ситуация для них фактически стала безвыходной. Поставь во главе армии профессионала, настоящего военного – и он немедленно начнет действовать в интересах армии. Защищать личный состав. Требовать технику. Выбивать деньги на квартиры, военные пенсии и пособия семьям. Как следствие – приобретать популярность и становиться потенциальным Чавесом. Значит – надо ставить «своего», гражданского, бестолкового, но преданного. Но такой министр будет вызывать сильное недовольство, что и происходит с Сердюковым – и тут уже потенциальные чавесы появляются на уровне командиров дивизий. Замкнутый круг.

Восемьдесят лет назад А. Грамши в своих «Тюремных тетрадях» очень четко сформулировал тезис о том, что государства и политические режимы рушатся в первую очередь не от того, что их кто-то стремится обрушить, а от того, что их некому защищать. И не массой тех, кто готов идти на баррикады, определяется угроза режиму, а отсутствием тех, кто этот режим готов искренне поддержать. В такой ситуации любое, даже самое легкое воздействие приведет к обрушению существующей политической системы.

Источник: spbchel.livejournal Автор: spbchel