Не вполне гражданами России считают себя жители огромных территорий от Урала до Дальнего Востока.

Индейцы тайги

Результаты переписи 2010 года до сих пор не обнародованы. Предварительные итоги нам обещают объявить к концу апреля. Но некоторые цифры уже дают пищу для размышлений. Число россиян, которые предпочли назваться «эльфами», «джедаями», «землянами», «среднеземцами» или «пацифистами», оказалось слишком большим, чтобы списать это на простое чудачество. Но, кроме обычных «приколистов», перепись выявила и людей, которые сознательно избегают называть национальность, предпочитая идентификацию по своей географической принадлежности. И больше всего таких людей оказалось не на Кавказе, а в Сибири, откуда никто никакой сепаратистской угрозы не ждал.

– Первой мощной объединяющей акцией людей, которые осознают себя как особую категорию, был флешмоб «Я – сибиряк!», призывавший записываться в опросных листах сибиряками, – говорит активист томского движения «Сибиряки» Марина Нитренина. – Точных данных у меня нет, но, думаю, ориентировочно в этой акции поучаствовали тысячи людей. Могло быть больше, но информация распространялась в основном только через Интернет. У сибиряков свой характер, свое самосознание. И власть это всегда признавала, а в нужные моменты даже сознательно подчеркивала – так было во время Великой Отечественной войны и во время советских строек, когда делался акцент на крепкий сибирский характер.

Марина недоговаривает, но между строк слышится то, что часто можно прочитать на сибирских форумах: в мирное время власть рассматривает Сибирь как колонию, источник дорогостоящих полезных ресурсов, а население оценивает как придаток к ним. В движении «Сибиряки» есть разные люди – от студентов, которые никогда не были в Центральной России, до людей среднего возраста, которые еще помнят социально более благополучное советское время.

– У нас выросло поколение людей, для которых Москва так же далека, как обратная сторона Луны. Они никогда там не были, не будут, да и не очень-то хотят, – рассказал «Собеседнику» лидер «Областнической альтернативы Сибири» Михаил Кулехов. – Я в их возрасте уже успел объездить полстраны – авиабилет в Москву стоил 72 рубля, а зарплата у меня, как у рабочего, была 400 рублей. Сейчас слетать в Москву и обратно обойдется порядка 20 тысяч рублей – это значительно больше, чем наша средняя зарплата. Съездить в тот же Китай проще и дешевле. При этом только Иркутская область обеспечивает от четверти до трети российского экспорта – это и алюминий, и лес, и целлюлоза, и оружие. А уровень жизни в этом «богатом» регионе – примерно наравне с Египтом. Кто мы, если не колония? Сначала мы хотели назвать наше движение «Освободительная армия Сибири», но нами тут же заинтересовались чекисты: уж не воевать ли вы там собрались? Нет, говорим, нас просто не устраивает такое отношение к нам и нашей земле. Для меня Сибирь – моя земля, мои предки поселились тут несколько сот лет назад, а власти и корпорации больше интересуются Куршевелем – они там бывают, а тут нет. Здесь у них только бизнес.

По Кулехову, будущее Сибири уготовано нерадужное: пара ГЭС, алюминиевых и лесоперерабатывающих предприятий, для обслуживания которых достаточно 50–100 тысяч человек, а остальные люди – лишние. «Уедут или сами сдохнут».

Мы – не вы

«Сибиряки – другие, особенные, – написано в одном из программных текстов «Сибиряков». – Опыт жизни на огромной территории, с тяжелым климатом, позволяющим сохранять здоровье только самым сильным; тотальная красота сибирской природы – все это формирует личность, которая явно отличается от жителей европейских мегаполисов или курортных городков. Завершают дело создания сибиряка последствия здешней истории, в ходе которой люди абсолютно разных культур встретились в Сибири, нашли общий язык и научились жить вместе. Сибиряк – это любовь к своей родине и забота о ней. Сибиряк – это стремление быть свободным и способность быть самостоятельным. Это практичность и сообразительность, которые здесь жизненно необходимы».

Новосибирский предприниматель Антон Патрушев объявил, что профинансирует изготовление «удостоверений сибиряка», каждое из которых будет иметь свой штрихкод, а база будет храниться на зарубежных серверах. Стать членом «клуба» сможет любой, кто прожил на суровой сибирской территории не меньше 10 лет. Символично, что вход в организацию будет заказан двум категориям людей – чиновникам и представителям парламентских партий.

Фактически «Сибиряки» – это обычный социальный протест, оформленный в географическую форму. Чаще всего он скрытый и бытовой – такое кухонное брюзжание против Москвы и олигархов. Но иногда это недовольство выплескивается и заставляет к себе прислушаться. Так было в случае с нефтяной трубой, которую «Транснефть» собиралась протянуть чуть ли не по берегу Байкала. Для нефтяников это было просто наиболее рациональное бизнес-решение, для сибиряков – труба всему. Поднялась такая серьезная протестная волна, что власти решили отодвинуть нефтепровод от греха подальше. Сибиряки говорят, что в прямом смысле отстояли свою землю.

– Чего, собственно, хотят сибиряки? – говорит Марина Нитренина. – Сибиряки даже не просят денег у государства. Они справятся сами, если дать им возможность вести свободную экономическую деятельность. Еще они хотят освобождения от крупных предприятий, которые вредят природе.

И не вместе, и не врозь

Томские «Сибиряки» координируют праздники Масленицы и Навруза, а также обсуждают проблемы сибирского шаманизма и собирают народный референдум на тему «Согласны ли вы с тем, что обслуживание городского водопровода отдано французской компании?» Их иркутские коллеги больше озабочены вопросом, как заставить корпорации, которые работают на территории региона, считаться с собой.

– Корпорации оглядываются на Москву, которая выдает им лицензии на деятельность, и на Виргинские острова, куда они выводят прибыль. Но алюминий-то им не Москва и не Виргинские острова льют. Поэтому не считаться с нами нельзя, – говорит Михаил Кулехов.

Движение «Сибиряки» – наиболее заметная часть общего процесса, о котором уже успели подзабыть с середины 90-х годов – географический сепаратизм. Русь Залесская, Ингерманландия, Новгородское Русское вече, горно-алтайская «Мать-земля», «Съезд хакасского народа» – все эти организации находят сторонников на своей территории. «В стране нет общей идеологии, нет политической жизни, нет единых идеалов. А отсутствие политической и интеллектуальной свободы привело к дроблению единого сознания», – считает политолог Вячеслав Игрунов.

Жизнь за Уралом на самом деле протекает по каким-то своим законам. У них свои герои, кумиры, взгляды, принципы, даже словечки, шутки и манеры. Россия за Уральским хребтом гораздо больше отличается от Центральной России, чем даже от Кавказа, и гораздо больше обособлена. За Уралом я встречала больше людей, которые мыслят автономно от Москвы и центра страны. «У них там – свое, у нас – свое». Главное, что объединяет территории, с точки зрения простых людей, – это налоги, которые по большей части забирает себе центр, а люди остаются наедине со своими проблемами. Этого мало для объединения. Но вполне достаточно для разобщения.

Источник: sobesednik Автор: Римма Ахмирова