Фрагмент интервью с Артуром Гурским (Artur Górski), депутатом партии «Право и Справедливость» (PiS)



— После катастрофы под Смоленском со стороны россиян последовал целый ряд действий, которые вызывают беспокойство…

— Я практически уверен, что россияне нас обманывают. Мы, конечно, пока опираемся лишь на некоторые обстоятельства и обрывки информации. Однако у российской стороны уже нет сомнений, что в катастрофе виновен пилот, который мог совершить ошибку, или даже сам президент Лех Качиньский, который слишком настойчиво хотел принять участие в катынских мероприятиях вместе с катынскими семьями и депутатами PiS. При этом если собрать вместе всю поступающую информацию, даже если она относится к различным возможным сценариям, а также принять во внимание намерения россиян, можно (хоть и без стопроцентной уверенности, так как сейчас еще нет очевидных доказательств) сказать, что Россия в некотором смысле ответственна за эту катастрофу, за эту новую Катынь.

— В каком смысле ответственна?

— В таком, что непосредственно пред посадкой должна была сложиться ситуация, которая привела к этой трагедии. Появились две версии событий, и каждая из них указывает на возможную роль российской стороны. И, несомненно, Москва несет также моральную ответственность за эту катастрофу. Ясно одно: неизвестных факторов становится все больше.

— До нас доходили разные версии: двукратный, трехкратный заход самолета на посадку…

— По одной версии, самолет заходил на посадку четыре раза, и каждый раз россияне не давали на это согласия, отправляя лайнер с президентом в аэропорт Минска или Москвы. При этом они вроде бы ссылались на разные сомнительные причины: то ли над аэродромом туман, то ли неисправная система навигации, находящаяся на ремонте, то ли слишком короткая посадочная полоса. Только вот меньше чем за час до этого на том же аэродроме приземлился самолет с журналистами, а несколькими днями ранее — премьер-министры Дональд Туск и Владимир Путин. По второй версии, диспетчеры сообщили пилотами неверные координаты, те уже не усели поднять самолет и зацепились за деревья. Я боюсь, что мы можем никогда не узнать правды.

— Почему вы так думаете?

— Россияне сказали, что заберут тела в Москву, они совершенно не уверены, что допустят к следствию поляков. А если нас к нему не допустят, то это будет означать, что мы не ознакомимся с записями «черных ящиков», и никогда не узнаем правды, как это было в случае трагедии на Гибралтаре, когда погиб генерал Владислав Сикорский (Władysław Sikorski). Впрочем, политики «Гражданской платформы» развязали России руки в этом деле, потому что как иначе можно расценить идею обращения к Путину, чтобы созванная им комиссия занялась расследованием катастрофы? Ведь россияне уже все выяснили, уже назвали виновных… И ими оказались сами поляки.

— Вы говорили о возможных намерениях россиян. Почему они могли не хотеть, чтобы президент Качиньский приземлился в Смоленске?

— Катынские мероприятия с участием Путина и Туска можно, без сомнения, записать в успехи России. Был реализован их сценарий, мир получил отрежиссированное Москвой послание. Путин использовал Туска как инструмент. Хотя премьер России и делал красивые жесты, он «продал» миру свою версию событий и вновь размыл ответственность за Катынь. Вероятно, россияне хотели помешать Качиньскому принять участие в субботних мероприятиях, чтобы их ранг и послание не затмили того, что происходило несколькими днями ранее. Понятно, что президент Качиньский не успел бы на церемонии в Катыни из Минска, а тем более из Москвы, тогда они не имели бы официального ранга и не оттенили бы своим содержанием российское послание, сделанное раньше. Следовательно, эта диверсия, если у россиян действительно были такие мотивы, имела политическое измерение. Не будем забывать, что от нас ушел настоящий польский патриот, который не боялся занимать твердую позицию в отношении России, который хотел вести политику партнерства, а не вассальства.

— Может ли еще что-то указывать на нечистоплотные намерения России в этом деле?

— Напомню, что сразу после аварии, а это ведь военный аэродром, так что дело простое, на распространение информации о катастрофе был наложен запрет. Они пытались взять ее под свой полный контроль. Никого не пускали к обломкам, а у журналистов, ожидающих прилет самолета, изымали аудиозаписи, стирали снимки в фотоаппаратах, а мобильные телефоны некоторых сетей вдруг перестали работать. По крайней мере, до нас дошла такая информация. Конечно, это блокада не была непроницаемой, но все сообщения, которые официально передавала российская сторона, полностью контролировались спецслужбами. И еще россияне запустили свою пропагандистскую машину, свою версию произошедшего, которую подхватили и некоторые польские СМИ, которым такая версия удобна.

inosmi.ru