По сравнению с военными интервенциями Запада в Персидском заливе, Афганистане и на Балканах война в Ливии прошла весьма скромно. В ней было задействовано около 100 боевых самолетов и чертова дюжина ударных вертолетов.

Однако эта маленькая и успешная война будет иметь крупные стратегические последствия как для НАТО, так и для Европейского Союза в связи с решением президента Барака Обамы «руководить с тыла» и отказом канцлера Ангелы Меркель от участия в операции.

После нескольких дней конфликта Обама дал понять, что американская ударная авиация больше не будет находиться на линии огня, и что Соединенные Штаты не станут руководить действиями коалиции. США впервые со времен холодной войны решили не осуществлять руководство и не рисковать в полной мере в ходе боевых действий, в которых они, тем не менее, участвовали.

Позитивным последствием стало то, что французский президент и британский премьер-министр получили возможность возглавить победоносную коалицию, и что война эта проводилась не по знакомому американскому сценарию «непреодолимой силы» и «шока и трепета».

Электростанции, предприятия водоочистки, телекоммуникационные центры и прочие важные объекты инфраструктуры воздушная война в основном не затронула. Если удастся предотвратить масштабное мародерство, повседневная жизнь большинства ливийцев должна довольно скоро вернуться в обычное русло.

В то же время, политика «руководства с тыла» будет иметь негативные последствия для обороны союзников в целом и для НАТО в частности.

До начала ливийской кампании западные планирующие органы исходили из того, что в ходе любой операции коалиции определенные боевые задачи будут возлагаться главным образом на американские войска во избежание дублирования усилий. Подавление сил и средств ПВО противника и непосредственная авиационная поддержка это, по сути дела, монопольная вотчина США. Но в Ливии отсутствие американских самолетов непосредственной авиационной поддержки А-10 привело к тому, что война несколько затянулась.

Если «руководство с тыла» станет правилом, а не исключением (а такое предположение не лишено оснований, если учесть, что в США царят настроения невмешательства и стремление заниматься внутренними делами, а также сокращаются военные расходы), то европейцам придется прилагать больше усилий в вопросах военного планирования и вкладывать больше средств в эту область. А с учетом долгового кризиса такие расходы придется осуществлять в ущерб прочим военным инвестициям.

Если говорить в целом, то Франция и Британия (на долю которых приходится 60 процентов всех военных закупок в Европе) предположительно будут придавать большее значение своим возможностям по руководству операциями неподалеку от собственных территорий (как в Ливии). При этом операции на больших расстояниях, такие как афганская, будут играть вторую скрипку.

Итог предположительно таков: европейцы больше сосредоточатся на собственном ближнем зарубежье, а НАТО станет в большей степени региональной организацией и в меньшей – глобальной.

Эта тенденция будет усугублена последствиями раскола в европейских рядах в отношении ливийской кампании. Большинство стран-членов НАТО и Евросоюза во главе со столь важными государствами как Германия, Польша и Турция отказались поддержать ливийскую войну, невзирая на резолюцию Совета Безопасности ООН, которая четко санкционировала эти действия.

Что касается Германии, то после 20 лет движения в сторону поддержки и участия в санкционированных ООН и осуществляемых НАТО войнах, она вернулась на прежние позиции. Немецких военнослужащих не было даже в составе совместных сил и средств НАТО, таких как общая группировка самолетов дальнего радиолокационного обнаружения АВАКС. А ведь это не ударная авиация.

При наличии столь глубоких разногласий НАТО не могла вести войну в политическом и стратегическом плане. Этим занимались полдюжины партнеров по коалиции из Европы и Северной Америки. Функции Североатлантического альянса свелись к оказанию услуг, к дирижированию этим замысловатым хором из боевой авиации, самолетов-заправщиков, сил и средств сбора разведданных и боевых кораблей.

Без натовских механизмов поддержки и обеспечения, и без того внушительного американского военного потенциала, на который эти механизмы опираются, вести ливийскую войну было бы намного труднее. Но от такой похвалы только кости ломит, ибо НАТО как политическая организация стала жертвой этой войны.

То же самое, а может, и нечто похуже можно сказать о Европейском Союзе, который в ходе войны не сыграл никакой заметной роли. В области обороны эта война выявила те же самые структурные изъяны и недостатки, которые дали о себе знать во время кризиса евро и действий ЕС по его преодолению.

Такой союз вряд ли сумеет собрать в кулак ту политическую волю, которая необходима, чтобы нести военные расходы, соответствующие ожидающим его на пороге неопределенностям в момент, когда Америка собирается руководить с тыла. Да и Британия с Францией вряд ли возьмут на себя более тяжкое бремя расходов, чем в период ведения войны в Ливии (за что им надо отдать должное) и в продолжающейся афганской кампании.

источник:inosmi автор Франсуа Эйсбур