Можно назвать это «грузинским уроком». В 2008 году Россия дала понять Соединённым Штатам Америки, как и мировому сообществу в целом, чтобы больше не считает бывший Советский Кавказ и Среднюю Азию обширной зоной отдыха, но, скорее, видит в ней сферу суверенного влияния Москвы. Каким образом? Вступив в войну с Грузией.

А теперь мы стали свидетелями того, как Китай уведомил Японию, а вместе с ней и все азиатские страны, что острова Дяоюй в Восточно-Китайском море являются территорией, где Китай может позволить своим рыбакам ловить рыбу и вообще делать то, что ему хочется. Как и Россия, Пекин сделал это, показав, что он готов пойти практически на любую крайность; правда, на грани войны он сумел удержаться, однако пошёл на то, чтобы нанести серьёзный ущерб ряду японских отраслей промышленности – чтобы протолкнуть свои территориальные претензии. В том числе, были оспорены права на значительные запасы нефти и газа, имеющиеся на этих островах. Японцы прищурились. Будут ли они после этого по-прежнему отстаивать свои притязания на эти острова, которые они называют островами Сэнкаку? Как заметил в Salon Эндрю Леонард (Andrew Leonard), если Япония собирается сохранить прежний уровень производства, то нет.

Конечно, в отличие от России и Грузии (при всём к ним уважении), в данной ситуации конфликт возник между действительно серьёзными фигурами. Вызывает удивление высокомерная готовность Китая бросить вызов Японии, занимающей третье место в мире по развитию экономики.

Сегодня президент Барак Обама должен встретиться с десятью встревоженными государствами-членами Ассоциации стран Юго-Восточной Азии. В совместном с Обамой заявлении они будут твердить, что Китай плохой, плохой, плохой, что так поступает с Японией, и неправ, неправ, неправ, если думает, что это снова сойдёт ему с рук. Но, как и в случае с грузинским инцидентом, готовы ли США вступить в войну, чтобы отстоять свою точку зрения? А хоть одна из стран-членов АСЕАН? В 2008 году блефовала Россия; теперь Китай поступает так же.

Один успешный нефтепромышленник сказал мне вчера за обедом, что расцвет Китая не будет повтором расцвета Японии в 1980-х годах. Япония была коммерческой державой без имперских претензий; а Китай претендует и на то, и на другое.

Журналист Financial Times, Джефф Дайер (Geoff Dyer), говорит, что инцидент — не просто каприз китайских правителей, но прощупывание «влиятельных групп в пределах партийно-государственной системы». Сюда входят китайские нефтепромышленники и руководители других промышленных предприятий, сказала Дайеру Линда Якобсон (Linda Jakobson) из стокгольмского международного института мира (Stockholm International Peace Institute): «новые действующие лица, считающие, что Китаю пора занять подобающее место на мировой сцене».

За скандалом, который в последние дни китайский левиафан раздул из-за одного-единственного капитана рыболовецкого суда, стоит вопрос территориальных притязаний: где проходит китайская граница. В 2008 году Россия дала понять, что будет сохранять дружеские отношения с Западом до тех пор, пока никто бесцеремонно не лезет на её территорию. Теперь то же самое заявляет Пекин. Это, а также стоимость юаня, формирует новую зону напряжения между Китаем и Западом.

Стив Ливайн (Steve LeVine)

inosmi.ru