Согласно последней Переписи 2002 года, численность собственно русских (т.е. граждан, определяющих свою национальную принадлежность как «русские») составляет около 80% от всего населения Российской Федерации.

Множество русских патриотов и даже философов (например, Д.Е.Галковский) делают на основании этих «80%» совершенно поразительное открытие: оказывается, этакое явное преобладание русских (т.е. тех, кто определяет свою нацпринадлежность как «русский») в населении страны должно обеспечивать существенные привилегии «титульной нации»! «Россия — для русских» — популярный призыв, в который обычно вкладывают именно такое значение.

Этот лозунг, на мой взгляд, не может не удивлять — прежде всего ввиду его крайней абсурдности.

Разберем для начала частный, «локальный» пример «национальных привилегий». Не секрет, что наш армейский организм, помимо печально известной «дедовщины», страдает также и от явления под названием «землячества». «Землячества» в армейских подразделениях представляют собой неформальные сообщества (клики), состоящие из солдат и сержантов срочной службы, объединяемых или одной национальностью (аварцы, лезгины, украинцы и т.д.), или происхождением из одной республики (например, дагестанцы), или общей территорией доармейского проживания («воронежцы», «тамбовцы», «приморцы» и т.п.). «Землячества» по отношению как к «дедовщине» (то есть неформальной стратификации солдат по сроку службы), так и к официальному армейскому делению на «рядовых, ефрейторов, сержантов и старшин» могут быть как альтернативной, так и дополняющей иерархией внутри солдатского коллектива.

Члены устоявшихся «землячеств» отличаются от прочей «серой солдатской массы» как раз тем, что они обладают рядом существенных — с солдатской точки зрения — прав и привилегий: могут позже ложиться спать, позже вставать, обладают негласным «правом» «припахивать» других солдат — «не-земляков» — к выполнению своих, порученных им работ; члены «землячеств» могут не подчиняться приказам сержантов-«не-земляков» и т.д. Также «земляки» могут отбирать у других причитающиеся им продукты, деньги, курево, «имеют право» пить запрещенный в казарме алкоголь и обладают еще иными многочисленными «привилегиями».

В армии еще с советских времен особенно распространены подобного рода «землячества», объединяющие военнослужащих из числа народов и народностей Кавказа. Чаще всего кавказцы образуют свои землячества именно по национальному, а не территориальному признаку. Это явление в нашей армии настолько распространено, что уже воспринимается чуть ли не как естественное. «Кавказцы — они такие… Гордые. Всегда объединяются. Кавказца мыть пол не заставишь!», — такого рода высказывания можно услышать от «армейских» повсеместно.
Но вот какой интересный феномен: различные исследования неформальных внутриармейских иерархий то и дело, в самых разных частых РА выявляют «аварские», «осетинские» и прочие национальные «привилегированные» землячества — но крайне редко, почти никогда не удается обнаружить землячеств русских — то есть образованных по признаку русской национальности своих неформальных членов.
Этот феномен часто удивляет и самих отслуживших солдат, натерпевшихся в свое время от «кавказских землячеств», но так и не сумевших найти поддержки со стороны товарищей той же, «титульной» национальности. Мне нередко приходилось слышать в связи с этим унылые выводы типа «Ну, что ж делать? Видать, мы, русские, к объединению неспособны», или даже — «А у нас, у русских, принцип „каждый сам за себя“.
Думается, однако, что такого рода умозаключения насчет некой якобы изначальной, чуть ли не генетической „ущербности“ русской нации в смысле способности к солидарности — поспешны и абсолютно некорректны. Объяснение тут более простое, не столько биологического, сколько „социально-экономического“ характера.

Русские солдаты не объединяются в неформальные „русские землячества“ внутри казарм прежде всего потому, что не могут этого себе позволить: как уже отмечалось в преамбуле, русских в стране — около 80%; в казармах соотношение примерно такое же. Как же могут 80% солдатского коллектива „иметь привилегии“? Если 80% солдат „из принципа“ не будут убирать в огромном казарменном помещении — оно неминуемо зарастет грязью; если 80% солдат будет позволять себе ходить в расстегнутых гимнастерках, с болтающимся ремнем и в тапочках вместо сапог — часть будет смотреться как расположение „Дикой Дивизии“; если же 80% солдат не выйдет утром на построение, потому что изволит сладко спать „после вчерашнего“ — это будет выглядеть как попытка бунта!

Секрет „привилегированности“ тех или иных кавказских сообществ в армии — прежде всего в их общей малочисленности; их потенциальный вклад можно „изъять“ из совокупных усилий всего армейского организма — и он, пусть и с бОльшим напряжением, продолжит работать. „Русских“ же „изъять“ никак нельзя — армейская жизнь тогда просто встанет.

Такой общий вывод применим и ко всему обществу в целом: достаточно ясно, что подавляющее большинство населения не может быть в привилегированном положении просто „по определению“ — как не могут все без исключения быть владельцами заводов. Грубо говоря, работать некому будет! Ведь количество ресурсов в обществе ограничено; если 8 из десяти „имеют привилегии“, то оставшаяся пара этих восьмерых в любом случае не прокормит. Наоборот: уровень жизни „восьми привилегированных“ в этом гипотетическом случае, несмотря на „привилегии“, будет неудержимо катиться вниз. Ведь работает-то система, получается, всего на 20% мощности!

»Концепция Галковского" имела бы смысл, если бы русских в России был 51%; а еще лучше — 35-40%. Тогда требования «привилегий» и «повышенного уважения» к «государствообразующей нации» были бы жутко неполиткорректны, но хотя бы оправданы чисто «военно-экономически»: 60% «черной кости» работают, а 40% «белых русских» держат в повиновении и «отбирают излишки» у всех остальных. То есть была бы простая такая, понятная фашистская модель.

(Отсюда, кстати, ясно, что фашизм обречен на экспансию и попытки захватнических войн. В относительно моноэтнической стране просто невозможно объяснить, почему один «национально-превосходный» немец «менее равен», чем другой: моноэтничность надо «размыть» путем захватов соседних стран...)

Однако, насколько можно судить, сторонники «России для русских» откровенной внешнеполитической агрессивности пока не проявляют. Они — думается, что по недомыслию — искренне убеждены, что «восстановить права русского народа» можно «в одной, отдельно взятой стране» — России. Как же — нас ведь 80% (а по другим, более оптимистичным подсчетам, и все 87%)! Всего и делов-то — «дать нам необходимые, вытекающие из величия нашего народа права и привилегии».

Однако давайте прикинем, во что попытка реализации такого сценария неизбежно выльется на практике.
Простейший пример. Вот элементарная привилегия — «русские должны иметь преимущество при приеме на работу». Смотрим: русских — 80 (87)%, значит, округляя, из 10 претендентов на одну вакансию 8 или 9 — русские, один (максимум двое) — нет. «Нерусских» прогоняем, оставшиеся 8-9 человек на 1 место, стало быть, «имеют привилегию»… которая в этой ситуации выглядит как не более чем насмешка.
В худшем же случае этим 8-9 претендентам придется выяснить — а кто ж из них БОЛЕЕ РУССКИЙ?! Поскольку привилегия «на всех одна», начнется нескончаемый «анализ крови», действительно чреватый в итоге кровью…

Другими словами, начни мы только чуть-чуть продвигать проект «по приданию достойного статуса русскому народу» — как тут же процент «русских» в Российской Державе начнет стремительно сокращаться.

И это будет объективный процесс — «ведь пряников сладких всегда не хватает на всех». Пойдут «законы о расовой чистоте», и об исходном тезисе (83, 87, «подавляющее преобладание») никто уж и не вспомнит. Примеси среди предков у каждого отыскать можно: среди «просто русских» выявится некое ядро «истинно русских» — не по крови, естественно, а по сложным конвенциям и по мере подконтрольных ресурсов. Возможно, «настоящих русских» останется процентов 5 от населения — зато уж остальные, ныне наивно мечтающие о «привилегиях», сполна вкусят всех прелестей дискриминации как «не вполне доброкачественные русские».

То есть «победа русского народа» будет жестока до анекдотичности — прежде всего для него же. Фактически — борцы за «права русских в России» борются за признание себя и своих близких «национально (расово) неполноценными». Своего рода «борьба за дискриминацию».
Каков же вывод? Вывод прост: страна с высоким преобладанием одного этноса просто обречена быть вне- и даже анти-национальной.
Как в казармах: не надо бороться за создание «русских землячеств» — это объективно путь, ведущий к хаосу. Надо строго и неукоснительно добиваться того, чтобы членство в ЛЮБОМ из «землячеств» не давало и не могло дать НИКАКИХ привилегий и прав НИКОМУ из «земель». Ни аварцам, ни балкарцам, ни москвичам, ни русским.

Источник: sapojnik.livejournal Автор: sapojnik