Печенеги — так называли их русские летописцы, пацинаки — западноевропейские и византийские хроники, баджнак — арабоязычные авторы. По-тюркски их звали беченегами. Это этническое имя появилось на страницах исторических, географических и политических сочинений только в IX в. По-видимому, тогда же в европейских степях образовался новый кочевнический союз печенегов, возглавленный выходцами из давно распавшегося политического объединения Кангюй, или Кангар, как их называли в позднейших источниках, считая наиболее благородными в союзе. Новое объединение получило и новое имя. Происхождение имен народов — вопрос сложный, подчиненный своим закономерностям. Его вряд ли можно решить на одном примере. Скорее всего, беченеги-печенеги пошли от Бече — вождя печенежского союза: в степях иногда род назывался именем его первого главы. Как и все кочевнические союзы, печенеги были, вероятно, разнолики и разноязыки: в него помимо тюркоязычных племен могли входить и какие-то угорские группировки.

В первые десятилетия своего существования орды печенежского союза кочевали в заволжских степях. Очевидно, именно там началось не только формирование политического объединения, но и печенежского этноса и в какой-то мере общей для него материальной культуры. О характерных признаках этой культуры свидетельствуют раскопки печенежских подкурганных погребений, в которых археологи находили наборные серебряные пояса, серединные тяжелые костяные накладки на тяжелые луки, прямолезвийные сабли, интересные «пышные» и причудливые формы массивных колотушек и поясных подвесок (амулетов), глиняные сосуды, украшенные «роскошным» орнаментом.

В могилах рядом с покойником лежали его вещи. Вместе с ним хоронили и чучело его коня, положенного на брюхо, взнузданного и оседланного. Его шкура, как правило, отпечатана на глинистом дне могилы, сохранены череп, отчлененные конечности, хвостовые позвонки. От сбруи, как правило, сохраняются вставленные в рот жесткие удила с трензельным железом «без перегиба», стремена и подпружные пряжки седел. Если воин погибал в походе, вдали от родового кладбища, то печенеги по возвращении домой сооружали поминальное погребение — кенотаф, в который укладывали чучело коня и вещи покойника: лук, колчан со стрелами, саблю и пр. Такой обряд захоронения в X-XI вв. распространился по всей европейской степи.

В конце IX в. Хазарский каганат, раздираемый внутренними противоречиями и религиозными смутами, потерял свое могущество и славу непобедимой державы, и из хазарской конфедерации один за другим стали выходить многие племена и племенные союзы, платившие ранее дань кагану. Одним из таких народов были печенеги, которые двинулись к западным рубежам своих кочевий. Каганат попытался остановить движение печенежских орд, заключив союз с племенем узов, надеясь разгромить печенегов совместными силами. Но результат этого соглашения оказался совершенно иным. Не хазары, а узы, по словам византийского историка, императора Константина Багрянородного, «вступив в войну с печенегами, одержали верх, изгнали их из собственной страны и заняли ее...» «Печенеги же, — пишет он, — бежав оттуда, стали бродить по разным странам, нащупывая себе место для поселения» <...>

О продвижении печенегов на запад говорится и в персидском географическом труде «Границы мира», который был составлен неизвестным автором Х в. Там говорится о двух ветвях печенегов: тюркской и хазарской. <...>

Название «тюркские» печенеги получили от наиболее страшного и опасного для них в те десятилетия соседа — гузов, тюрков (недаром позднее на Руси стали называть гузов торками). На запад от них лежали владения мадьяр — венгров — и Руси. Последняя находилась севернее основного направления печенежского удара, направленного на захват степных пастбищ. Поэтому печенеги столкнулись с нею позднее. Вначале же они сражались с венграми, жившими тогда в Ателькузе. Чтобы обеспечить себе победу, они заключили военный союз с болгарским царем Симеоном, который тоже желал уничтожить опасных соседей. Воспользовавшись тем, что основные силы венгров отправились в поход, печенеги с войсками Симеона ворвались в их страну, «истребили, — как пишет Константин Багрянородный, — и их семьи и прогнали всех, оставленных для охраны кочевий». Вернувшиеся из похода венгры нашли свою землю «пустою и разграбленною», занятою к тому же врагами. Убедившись, что им здесь не удержаться, они повернули на запад, пытаясь захватить ближайшие к Ателькузе территории — южные степные и лесостепные земли на русском пограничье. Случилось это в 898 г. <...>

Вторая ветвь печенегов, названная персидским Анонимом «хазарской», кочевала на землях, которые с востока окаймляли «Хазарские горы, с юга — аланы, с запада — море Gurz, а с севера — мирваты». Как видим, это слишком неопределенные данные. Единственно ясный ориентир — это аланы, обитавшие в предгорьях Кавказа. Море, — видимо, Азовское (и часть Черного), а горы — холмы, тянувшиеся вдоль Кума-Манычской впадины. Кого называл Аноним мирватами, остается невыясненным. Тем не менее примерное местоположение хазарских печенегов — это степное междуречье Нижнего Дона и Кубани. Археологические исследования ряда приморских поселений свидетельствуют о гибели многих из них, в частности такого большого города, как Фанагория, в конце IX — начала Х в. <...>

Впервые русские воины столкнулись с печенегами в 915 г., когда «приидоша печенези первое на Русскую землю и створивше мир с Игорем, идоша к Дунаю»: расселяясь по степи, захватывая степные просторы, печенеги попытались освоить и лесостепные области. Натолкнувшись на сопротивление, они — для обеспечения себе спокойного тыла — заключили мир с Русью и откочевали к границам Болгарии и Венгрии.

С Русью печенеги продолжали поддерживать самые разнообращные и оживленные сношения. Византия, обеспокоенная возвышением Руси, постоянно стравливала обоих союзников, поскольку «русы не могут даже выступать на заграничные войны, если не живут в мире с печенегами...». Русские же, наоборот, старались «быть в союзе с ними и получать от них помощь». Заключивший с печенегами в 915 г. мирный договор князь Игорь в 944 г. (почти через 30 лет) привлекает их к совместному походу на Византию: «Совокури вся многи варяги, и русь, и поляны, и словены, и кривичи, и печенеги ная… поиде на греки в лодьях и на конех», — писал русский летописец. Мирными договорами отнюдь не ограничивалась деятельность русского князя в отношении печенегов. В 920 г. князь Игорь ходил на них походом — летописец коротко отметил: «воеваша на печенегы». О том, кто победил в этом походе и куда был направлен удар русских войск, неизвестно. Других сообщений о походах русских на степняков не сохранилось. Да вряд ли организация их была бы оправдана. Печенеги, расселившись на огромных пространствах южнорусских степей, практически были неуловимы в них, поскольку кочевали круглый год и были необычайно подвижны, проводя все свое время в повозках и на конях.

Со слов Константина Багрянородного мы знаем, что печенеги делились на восемь округов, которые, очевидно, можно считать ордами. Во главе орд стояли «великие» князья. Во всех ордах было 40 частей, видимо, родов, т.е. в каждую орду входило 5 родов. Роды возглавлялись «меньшими» князьями — родовой аристократией. Русский летописец называет их «лучшие мужи в родах». Роль племенных и родовых князей сводилась в тех условиях к роли военоначальников. <...>

Каждая орда действовала, вероятно, в значительной степени самостоятельно. Во время грабительских и завоевательных походов и войн некоторые из них особенно разбогатели и выделились. Об этом нам опять-таки повествует византийский император (Константин Багрянородный) в своем трактате: «Должно знать, что печенеги именуются кангар не все, а только народ трех округов — Иавдииртим, Кцарципура и Хавуксингила — как храбрейший и благороднейший из других, ибо это обозначает прозвище „Кангар“. <...>

В середине XI в. четыре округа (орды) печенегов, кочевавшие между Днестром и Днепром, распались, и самой крупной административной единицей стал считаться „род“. По сообщению византийсца Кедрина, писавшего в Х1 в., 13 печенежских родов обитали на берегу Черного моря, между Днепром и Дунаем, т.е. примерно на землях, принадлежавших фемам Гиазихопон и Хавуксингил. Верховным военачальником у них был некий Тирах, слабый и безынициативный человек, не имевший популярности у своих единоплеменников. На борьбу с Русью у печенегов уже не было сил, отдельные приднепровские роды — аилы — отражали натиск напиравших с востока новых кочевников — торков и половцев. В схватках с ними выделился новый вождь — Кеген. Он сделал попытку объединить все 13 родов под своей властью, но богачи и знать, видимо, воспротивились этому и поддержали Тираха. Кеген бежал от преследований в Византию, туда же направился вместе с несколькими родами и Тирах. Печенеги были частично уничтожены византийскими войсками, оставшиемя же во главе с Тирахом были поселены Византией в пограничье — в степях между Балканами и Дунаем. <...>

В конце ХI в. печенеги, немного окрепнув, вновь решили „попытать счастья“ в Византии. Они широкой волной хлынули в империю, беря и разрушая небольшие городки, поселения и вытаптывая пашни. Об этом сохранился подробный рассказ Анны Комнин, дочери царствовавшего тогда Алексея Комнина.

Святослав двинулся в 971 г. на завоевание Подунавья. Вначале все складывалось для него блигоприятно, потом начались неудачи, и тогда он вспомнил, что, уходя из Киева, не заключил нового союза с печенегами: „печенеги с нами ратни“. Когда Святослав возвращался через враждебные степи по Днепру домой в Киев, то болгары и византийцы сообщили печенегам, что князь идет из Доростола с пологом „бещислен“ и с „малой дружиной“. Печенеги засели на днепровских порогах, поджидая Святослава. Князь, узнав об этом, решил перезимовать в Белобережье. Зимовка была голодной и холодной. Весной ослабевшие воины не смогли прорваться сквозь печенежское окружение, и когда Святослав подошел к порогам, „нападе на Куря: князь печенежский и убища Святослава“. Куря приказал затем отрубить голову Святослава и из черепных костей сделать окованную золотом чашу (см. 41-42). <...>

После смерти Святославв наступательная деятельность печенегов усилилась. В ответ на это новый князь — Владимир Святославович — занялся активным укреплением южных границ своего государства: „нача ставити городы по Десне и по Устрьи, по Трубешеви, и по Суле, и по Стугне“. В построенные городки он селил воинов со всех концов Руси (с. 42). <...>

Однако, несмотря на укрепление русских границ и постепенное расширение территории, печенеги тяжелой тучей нависали над Русью. В 993 г. они перешли Сулу и встали на левом берегу Трубежа. На другом берегу выстроил свою дружину Владимир. Поскольку начать битву обе стороны затруднялись, печенежский хан предложил Владимиру единоборство богатырей. В случае победы печенежина его единоплеменники по договору могли три лета подряд беспрепятственно грабить Русь, победа русского обусловливала три спокойных года — печенеги в течение этих лет обязывались не ходить на пограничные русские земли. Русский богатырь победил и спас Русь от разорения. Печенеги побежали, русские, преследуя их, и многих посекли мечами и саблями. Владимир на месте победы поставил город и назвал его Переяславлем.

Три года печенеги действительно не приходили на Русь, а в 996 г. вновь началась изнурительная борьба русских со степью. (с. 43) <...>

В первые годы XI в. уже упоминаемый нами епископ Бруно, проследовавший через Русь в землю печенегов, „от лица русского князя заключил с печенегами мир“. (с. 43) <...>

В 1019 г. Святополк последний раз пришел с печенегами „в силе тяжьце“. Ярослав Мудрый, утвердившийся уже на киевском столе, собрал свои дружины и вышел навстречу. „К вечеру же одоле Ярослав, а Святополк бежа...“ Поражение печенегов в этой битве было настолько серьезным, что в начале княжения Ярослава напор печенегов значительно ослабел. Русские не замедлили воспользоваться передышкой, и в 1032 г. „Ярослав поча ставити городы по Руси“. Таким образом, Русь заняла территорию, долгое время остававшуюся нейтральной зоной, отделявшей ее границы от кочевий степи. Пытаясь сохранить славу непобедимых и страшных врагов, печенеги предприняли отчаянную попытку сокрушить или хотя бы временно ослабить Русь. Для этого и был организован ими поход на Киев в 1036 г. Ярослав, бывший тогда в Новгороде, поспешил вернуться в свой город с сильной варяго-словенской дружиной. Очевидно, понимая все значение предстоящей битвы, Ярослав тщательно подготовился к ней. Выйдя с тремя полками из города, русские войска „сшиблись“ с печенегами на месте, где сейчас стоит Софийский собор, „бе бо тогда поле вне града,“ — как о том пишет летописец. „И бе сеча зла и одва одолев к вечеру Ярослав. И побегоша печенезе роздно и не ведахуся камо бежаче и овии бегающе тоняху в Ситомли, инеи же во инех реках и тако погибаша и до сего дня“. Блестящая и полная победа Ярослава фактически уничтожила печенежскую опасность. <...>

Исчезнувшие народы. Сборник статей (по материалам журнала „Природа“)/ Под ред. докт. ист. наук П.И. Пучкова. М., „Наука“, 1988 (С.А.Плетнева. Печенеги. Откуда пошли печенеги. С. 35-36).

www.upelsinka.com/Russian/religion_pecheneg.htm